Технополис завтра
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
Новости Мир

Конец оптимизма ("El Periodico", Испания)

Источник: "ИноСМИ"
© коллаж ИноСМИ

США осознали, что им следует быть прагматичными и признать пределы своей власти

Несомненно, началом смены мирового цикла следует считать лето 2008 года, или начало XXI века, если говорить в геостратегическом плане. 8 августа, в то время как Китай поразил весь мир великолепной организацией Олимпийских игр, российские танки вторглись на грузинскую территорию. Некоторое время спустя, в США произошел финансовый коллапс, сопоставимы по своим последствиям с терактами 11 сентября 2001 года. 15 сентября обанкротился банковский гигант Lehman Brothers, вызвав целую волну финансово-экономических потрясений.

В то время как Европа и США никак не могут найти выход из кризиса, страны с динамичной развивающейся экономикой, среди которых в первую очередь следует отметить Китай, Индию и Бразилию, показывают свою силу и устойчивость к потрясениям. Западом овладел пессимизм. Традиционные представления о том, что в будущем будет лучше, развеялись, как дым.

На прилавках книжных магазинов преобладают сочинения об упадке Запада. В своей недавней книге под названием Zero-Sum World Гидеон Рахман (Gideon Rachman) повествует о конце целой эпохи. Той самой, которая началась с падением Берлинской стены и закончилась банкротством Lehman Brothers. Во время эры оптимизма будущее всегда виделось в радужном цвете.

В политической области продолжались демократические преобразования. В частности, в Европе, ряд республик бывшего социалистического лагеря и даже бывших советских республик стали членами Евросоюза. В области экономики глобализация рассматривалась как некий процесс, который пойдет на пользу всем его участникам.

Тем временем, развитие и укрепление Китая не сопровождалось демократическими преобразованиями, и в конце концов эту страны стали воспринимать (особенно в США) как угрозу.

США и Европа отреагировали на это по-разному. Вашингтон признал границы своей власти в новом мироустройстве, а Старый Свет проявил отсутствие единства и рост националистических настроений. И тот, и другой находятся в упадке и не укрепляют свой союз.

Особенно явно изменение парадигмы развития проявилось в США. Годы правления Джорджа Буша можно охарактеризовать как безудержное проявление неоконсервативного национализма. Мир должен был стать похожим на Америку, и Буш возомнил посланцем Бога, который должен выполнить поистине мессианскую задачу: провести демократические перемены на Ближнем Востоке так, как он их представляет.

Накал страстей достиг такой степени, что ему даже удалось навязать европейцам, не очень-то склонным к применению силы, обсуждение вопроса об оправданности использовании оружия для установления нашей модели демократии в достаточно удаленных странах.

Чтобы обеспечить собственное выживание и остаться при этом мировым лидером, Обама осознал, что его стране следует проводить прагматичную политику и признать пределы своей власти. Если внимательно проанализировать наиболее впечатляющие инициативы Обамы, то можно увидеть, что они в первую очередь преследуют чисто практическую цель: ядерное разоружение является наилучшим способом обеспечения безопасности США (учитывая вероятность того, что атомная бомба может попасть в руки тех, на кого логика сдерживания не распространяется); усилия по достижению мира на Ближнем Востоке и предложения о проведении переговоров с Ираном отвечают интересам США, поскольку снижают количество угроз, обеспечивая тем самым большую безопасность.

Однако наиболее красноречивым свидетельством смены парадигмы является Афганистан. В прошлом эта страна была полем боя для идеалистов, а сейчас стала лабораторией, где создается новое реалистическое видение. Не было ничего удивительного в том, что США предприняли военную операцию против тех, кто дал прибежище на своей территории организаторам терактов 11 сентября. Но тут же было заявлено о благородной цели: провести в Афганистане демократические преобразования и покончить с рабским положением женщин. Задача сама по себе прекрасная, но утопическая (по крайней мере, в краткосрочной и среднесрочной перспективе). Доказательством вышесказанного является сообщение о постепенном выводе войск и начало мирных переговоров с талибами. В соответствии с новым американским прагматизмом, опасность талибов будет измеряться степенью их связи с террористами «Аль-Кайды».

Европа никак не отреагировала на циклическое изменение, но почувствовала на себе изменения в позиции США. Сначала Обама отменил свое участие во встрече глав государств Евросоюза в мае прошлого года, когда ротационное председательство в ЕС перешло к Испании. Затем встреча на высшем уровне ЕС прошла в Лиссабоне, но параллельно с саммитом НАТО. Не показателен ли тот факт, что десять дней он посвятил поездке по странам Азии, а после этого уделил 24 часа своим европейским союзникам?

Через год после вступления в силу Лиссабонского договора, мы почувствовали, насколько ограничено его действие. Новая редакция этого документа облегчает совместные действия стран-членов, но предполагает политическую волю европейских столиц. Кризис еврозоны подтвердил, что Германия, главная движущая сила Евросоюза, еще более укрепившая позиции благодаря своей экономической мощи, все явственнее стремится к укреплению отношений на Востоке (особенно с Россией и Китаем), а соседние страны южной Европы воспринимает скорее как ненужное бремя прошлого. И если Германия вдруг перестанет быть локомотивом Евросоюза, то вряд ли ее место захотят или смогут занять Великобритания или Франция. Создается ощущение, что те страны, которые в наибольшей степени ратовали за создание Евросоюза, постепенно сходят на вторые роли.

Карлос Карнисеро Урабайен - эксперт в области международных отношений Евросоюза, Лондонская школа экономики

Оригинал публикации: El final del optimismo


 

© 2009 Технополис завтра

Перепечатка  материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши  правила  строже  этих,  пожалуйста,  пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.