Технополис завтра
Самое важное. Самое полезное. Самое интересное...
Новости Украина

Семён Уралов: Украина вряд ли сможет попасть в ядро Евразийского союза

Фото: timer.od.ua

Евразийская интеграция на территории Украины неизбежна. Вопрос лишь в сценарии.

С 2009 года вы были руководителем проекта «Однако. Украина», но теперь проект сворачивается и вы переключаетесь на новое издание – «Однако. Евразия». В связи с чем принято такое решение?

Наверное, неправильно говорить, что проект «Однако. Украина» сворачивается. Просто украинская тематика, которую мы с нашими читателями и авторами изучали, обсуждали и разъясняли в рамках «Однако. Украина», постепенно переходит в тематику евразийскую — и, соответственно, меняется наш угол зрения.

Что это значит на практике? Дело в том, что на протяжении последних лет ключевой интригой для всех интеграционных проектов на евразийском пространстве был вопрос о том, будет ли в этих проектах участвовать Украина. Разговоры и споры об этом ведутся уже много лет, фактически с 2004 года, когда появились первые проекты вроде проекта Единого экономического пространства (ЕЭП). Но пока мы тут разговаривали, в самой Евразии происходили реальные интеграционные процессы.

В Украине на них обращали мало внимания, они были не очень заметны, не очень интересны, их называли «фантазиями Путина» и так далее. Но в итоге вот такой тихой сапой мы пришли к тому, что уже существует реальное интеграционное экономическое образование — я имею в виду Таможенный союз. Интенсивная экономическая интеграция позволяет давать толчок интеграции военной, индустриальной и политической.

Cегодня реализуются практические проекты: например, проект создания совместной системы ПВО России и Казахстана, открытие военной академии ОДКБ в Ереване, строительство «Росатомом» атомной электростанции в Белоруссии, проектирование и постройка ГЭС в Киргизии и так далее.

Яркая иллюстрация: отныне белорусские производители в российском ВПК не рассматриваются как иностранные и, соответственно, могут участвовать в поставках комплектующих для российских вооружённых сил и тому подобном. Вот это и есть интеграция: когда постоянно стартуют какие-то новые совместные проекты, которые на втором шаге открывают новые возможности, о которых мы ещё вчера не догадывались.

Более того, с каждым годом интеграционные процессы будут только усиливаться. В этом году будет разработан проект соглашения о Евразийском союзе — это уже следующий уровень интеграции. И к 2015 году у нас фактически будет два интеграционных объединения: более мощное — это Евразийский союз — и Таможенный союз как торговое объединение. И поэтому, например, та же Киргизия сможет участвовать в Таможенном союзе, но не факт, что сможет попасть в Евразийский союз. Потому что право быть в ядре будущего союза необходимо ещё и заслужить. Одного желания недостаточно.

Иными словами, украинская тематика вас больше не интересует?

Отчего же, интересует. Просто в другом контексте.

Сегодня не имеет смысла рассматривать украинскую тематику вне контекста процессов, которые происходят в Евразии.

Фактически сегодня имеет место следующая ситуация. Есть страны, в которых восстановлено дееспособное государство и которые становятся ядром интеграционных процессов, центром будущего союза. Это три страны: Белоруссия, Казахстан и Россия. И есть национальная периферия, где продолжается деградация, разложение государства. В этом смысле ситуация Украины не уникальна, те же процессы наблюдаются и в других странах: в Армении, в Молдавии, в Грузии и так далее. Это проявляется во всём: начиная с того, что, например, в Одессе регулярно гаснет свет в центре города и лопаются трубы, и заканчивая кризисами в парламентах.

Это происходит везде, потому что это проявление деградации государства. И рассматривать Украину отдельно как что-то уникальное, нет никакого смысла, потому что украинская ситуация развивается в рамках общеевразийских тенденций.

Звучит немного парадоксально: государства со столь различной ситуацией, и при этом вы планируете рассматривать их в единой логике.

Ситуация разная. Однако с точки зрения евразийской интеграции, которую мы изучаем и разъясняем, разницы нет в том смысле, что и те, и другие обречены участвовать в этих процессах. Просто потому, что другой интеграции, кроме евразийской, в Евразии быть не может.

Но, конечно, типы интеграции будут различны. У нас есть два типа интеграции в Евразии: интеграция внутри ядра и интеграция на периферии. Понять, как выглядит интеграция внутри ядра, можно по тем примерам, которые я приводил.

Что же касается периферии, то она тоже будет интегрироваться, но по другому сценарию. Здесь — вне зависимости от того, Украина это, Молдавия или Киргизия — будут происходить следующие процессы. Во-первых, продолжится отмирание государства, причём оно будет продиктовано в первую очередь внешнеэкономическими причинами, потому что национальная периферия будет фактически раздавлена между интеграционными образованиями. К примеру, Украина будет раздавлена между Евразийским и Европейским союзом, Киргизия — между Евразийским союзом и Китаем, и так далее.

И в этих условиях национальная периферия тоже будет интегрироваться в Евразийский союз, но не добровольно и с песней, как страны ядра, а по мере ухудшения ситуации на месте. И я хочу подчеркнуть, что если национальные элиты выступают против этих процессов, то это проблемы самих элит: в условиях умирания, деградации периферийных государств их попросту никто не будет спрашивать.

Ярчайший пример: Киргизия — страна, которая довела себя до ручки. Там было три «цветных» революции, и по пути деградации государства Киргизия ушла куда дальше, чем другие составляющие национальной периферии. Например, этой зимой Киргизия замерзала: в тамошней газотранспортной системе банально не было газа. И киргизам физически ничего не оставалось, как продать её Газпрому за 1 доллар. Причём Газпром не очень хотел брать. Так будет происходить и в других странах: те объекты, которые представляют какой-то интерес, будут просто уходить тому, кто ими сможет управлять, выполнять функции государства.

Иными словами, украинцам не имеет смысла спорить о вступлении в Таможенный союз — всё равно все там будем?

Между двумя сценариями интеграции есть колоссальная разница. Например, ключевой вопрос — модернизация инфраструктуры: свет, трубы и так далее. Если в ядре процесс модернизации инфраструктуры будет происходить крайне интенсивно, как это происходит уже сейчас в той же Белоруссии, в той же России, в Казахстане, то на периферии инфраструктура будет модернизироваться по остаточному принципу. Грубо говоря, умереть не дадут, но и вкладывать в модернизацию периферии колоссальные средства, как это было при Советском Союзе, никто не будет.

Есть ли у Украины шанс попасть в ядро?

Вернусь к тому, с чего мы начали: мы привыкли думать, что Украина — это какой-то краеугольный камень в вопросах евразийской интеграции. Но на самом деле на сегодняшний момент, кроме побережья Чёрного моря и каких-то отдельных интересных объектов, у Украины практически нет ничего интересного. Причём большую часть интересующего можно будет интегрировать отраслево, без включения всей Украины в ядро. Поэтому на самом деле нет никакой необходимости втягивать Украину в будущий союз.

Более того, казахи с белорусами не заинтересованы в том, чтобы Украина вошла в ядро — зачем им конкурент? За присоединение Украины выступает Россия, причём во многом потому, что всё-таки русские и украинцы — братья, жили в одной стране и всё такое. Но те же казахи, например, могут возразить, что у них тоже есть тюркские братья — узбеки, но они же их не тянут в союз только на том основании, что они их братья? Поэтому за место в ядре ещё предстоит побороться.

Но главный вопрос, конечно, заключается в том, смогут ли украинские элиты одуматься и пойти по пути восстановления государства и интенсивной евразийской интеграции либо Украина и дальше будет идти по пути распада и деградации.

Есть мнение, что евразийская интеграция — это такой эвфемизм для обозначения восстановления Советского Союза. Скажем, Хиллари Клинтон в своё время прямо заявила: мы не допустим возрождения СССР, как бы там его не называли.

Так говорить неправильно. Времена меняются, и ничего нельзя вернуть. Советский Союз распался, его не восстановить — как бы этого кому-то из нас ни хотелось. Речь идёт о новом объединении, построенном на новом принципе и с новым составом участников. Вот, скажем, сейчас переговоры с Таможенным союзом ведёт Вьетнам, который не был в составе СССР. Или можно посмотреть на Турцию, которую тоже не устраивает та ситуация, в которой она оказалась. Более того, то или иное участие в интеграционных процессах могут принять страны, которые даже в географическом смысле не находятся в Евразии, — скажем, сейчас идёт очень тесное сотрудничество между Белоруссией и Венесуэлой. Так что партнёров может быть много, но мы говорим именно об интеграции как о процессе, ядро которого находится в Евразии.

Что же касается заявлений Хиллари Клинтон, то это истерика: США объективно теряют Евразию, особенно это обострится после вывода войск из Афганистана, запланированного на 2014 год. И, разумеется, и США, и другие крупные игроки будут противодействовать евразийской интеграции — так было всегда, и это естественно. Будут активизироваться различные враждебные течения и идеологии, в первую очередь, исламистские, неонацистские и т.д.

Но это тот путь, который необходимо пройти. Потому что другого пути попросту нет.

Беседовал Юрий Ткачёв, «Таймер»


 

© 2009 Технополис завтра

Перепечатка  материалов приветствуется, при этом гиперссылка на статью или на главную страницу сайта "Технополис завтра" обязательна. Если же Ваши  правила  строже  этих,  пожалуйста,  пользуйтесь при перепечатке Вашими же правилами.